Вскоре повезли. Каждый день давали воду и вечером сухой паёк, который делили на всех. И опять ехали полуголодные. Ехали долго, и Сашка подумал, – Похоже, что через всю Германию везут. Теперь о побеге можно даже не думать. Без знания немецкого пропадёшь…
Через три дня двери открыли и стали выгонять из вагона. Построили и повели. Шли до лагеря. Ещё один Шталаг. Двойное ограждение из колючей проволоки, вышки по углам, низкие бараки. Потом прошли ещё один огороженный лагерь, и в третьем лагере загнали в барак опять на карантин. Немец объявил, что немного карантин и будут направлять, – Арбайтэн. И опять держали впроголодь…
Через неделю вечером, когда уже начинался ноябрь, нас поделили и развели по разным баракам. Сашку и ещё четверых направили в один барак. В бараке были нары в два яруса по обеим сторонам, в длину человек на двадцать. Нас встретил мужчина на вид около сорока лет и представился бригадиром. Он рассказал, что работа будет землекопами на стройке завода. На стройке также работают вольнонаёмные специалисты из другого лагеря, но с ними общаться запрещено. И сказал, чтобы утром после построения не шли работать, так как нас поведут на склад получать спецодежду. Потом показал всем места на нарах…
Утром, когда после построения все ушли работать, к нам пятерым подошёл человек в форме и с белой повязкой на рукаве. Их называли капо. Он привёл нас на склад, где выдали тёмно-зелёные штаны, куртку с нашивками OST и брезентовые ботинки на деревянной подошве, их называли пантины, и сказали расписаться в получении.
Дальше капо собрали новеньких после карантина и предупредили, что за попытку побега, будут казнить. Провели инструктаж по технике безопасности и тоже сказали расписаться, что инструктаж прошли. Затем повели по лагерю для ознакомления. Показали бараки – медпункт, столовую, карцер, комендантский и охраны…
И со следующего дня стали водить на работу. Подъём, завтрак из кружки чая и куска чёрного хлеба. Потом аппель на аппельплац. На построении рассказывали, как доблестная немецкая армия громит красную армию и наступает по всем фронтам. И как важно хорошо работать, чтобы заслужить доверие немцев и хорошие должности. Потом строем по четыре вели на стройку.
На стройке выдавали перчатки и лопаты. Мы рыли котлованы глубиной три метра. После нас уже работали машины, которые вкапывали сваи для фундамента, а потом сварщики варили каркас. Работали с утра до вечера. Только с двенадцати до часа можно было отдохнуть, кормили непонятным супом из проса без хлеба, потом перекур. Стоило чуть замешкаться, сразу начинали бить плётками, били по дороге, били на работе…
Немцы только охраняли, а били капо. Сашка думал, – Это ужасно, русские бьют русских. Наши пленные подавлены. Их обезличили номерами, как баранов. А ведь даже скотинке хозяин даёт имя. Их избивают, заставляют работать до изнеможения. Остаются желания только есть и спать, даже думать ни о чём не хочется. И тут отчаявшемуся пленному, который уже забыл, кто он, предлагают пайку и чистую постель, чтобы только стал надзирателем. Понятно, что некоторые соглашаются. Они стараются отработать эту пайку, как верные псы, чтобы хозяин был доволен…
Но Сашка дал себе слово в любых условиях оставаться человеком. И когда старший надзиратель предложил Сашке тоже стать надзирателем, чтобы выжить, он отказался. А надзиратель только спросил, – Ты видишь, сколько гибнут? Ты думаешь, что протянешь до весны?
Как же он их ненавидел! Тех, кто упал без сил, они бьют, чтобы поднялся. А если нет сил подняться, то бьют до тех пор, пока не поймут, что забили. Он помнил, как он сравнивал колхоз с трудовым лагерем, но теперь он вспоминал жизнь в колхозе как рай. Верно говорят, что не познаешь рая, не побывав в аду. И он, как мог, молил бога, чтобы вернуться домой к Татьяне и детям…
От непосильной работы и плохого питания силы быстро таяли. Из-за холода и слабости многие болели. В декабре на построении комендант лагеря с переводчиком сделал объявление, что людей в лагерях становится всё больше и подсобным хозяйствам требуются дополнительно рабочие руки. И сказал выйти из строя тем, кто вырос в деревне и может управляться с лошадьми. Это был шанс. Сашка понимал, что немцы лошадей голодом держать не будут, и прокормиться будет легче. И вышел в числе многих.
Комендант ходил вдоль строя и указывал палкой на того, кого выбрал. Сашка стоял голодный и замерзший. Он дрожал и про себя молился, чтобы его тоже выбрали. Комендант отобрал человек двадцать в рабочую команду вместе с Сашкой. Их загнали в машину и повезли.
– Спасибо тебе, Господь Бог! – повторял Сашка про себя всю дорогу.
Ожегову, как он думал, помог Бог, и его увозили из лагеря…
Все восемнадцать глав повести можно прочитать по ссылке ниже.
Ссылка на книги автора на ЛитРес – Книги Николая Латыпова.